Фантастические повести и рассказы - Страница 21

— Сен-Ку далеко. Да и время теперь другое.

— Сен-Ку не делал нам зла.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я, садясь напротив него.

— Ты пришел — ты знаешь.

Руки он держал на коленях, и в темноте я не видел, есть ли у него оружие. Я слишком успокоился, подумалось мне, я немного переиграл в спокойствие. Входить сюда в темноте, конечно, не следовало. Но теперь уже поздно. К тому же, их ведь по меньшей мере двенадцать — кернеммитов на Сэлхе. Он мог придти не один, снаружи тоже может кто-то ждать. И еще кто-то может ждать у самой Станции.

— Я не понимаю тебя, Че-Бао.

— Сен-Ку не любил нас, но он не делал нам зла.

— А кого он вообще любил.

— Ты тоже нас не любишь.

— Я никого вообще не люблю, Че-Бао. Зачем ты пришел?

— Люди говорят — мы враги. Люди говорят — мы предатели. Раньше не говорили. Сен-Ку был — не говорили. Никто не говорил. Ты пришел — стали говорить.

— Кто говорит?

— Все говорят.

— При чем здесь я? Теперь другое время. Люди ищут виновных. Вы не такие, как все — вот и болтают ерунду.

— Сен-Ку был — были как все. Ты пришел — стали не такими. Я здесь родился, я здесь умру. Я был человеком — стал кернеммитом.

— Ты всегда был кернеммитом, Че-Бао. Этого никто изменить не в силах.

— На Сэлхе не было кернеммитов, пока ты не пришел. Не было, — впервые с начала разговора в голосе его появилась страстность. До этого он говорил тускло и монотонно.

— Разве ты узнал о своей сущности с моим приходом?

— Никто не указывал на нас пальцем. Никому не мешало, что мы не такие.

— Тогда не было войны. Теперь другое время.

— Чем мы хуже других? Чем мы хуже тебя?

Что ж, он разговорился. Это хорошо. Раз он разговорился — значит пришел не для того, чтобы стрелять. По крайней мере он не уверен в том, стоит ли стрелять. Я немного расслабился. Не спеша подошел к окну, встал вполоборота к Че-Бао.

— Ты задаешь вопросы, на которые нет ответов. И потом, что значит для тебя мое мнение? Не оно же привело тебя сюда.

— Мы такие же люди. Я знаю, я видел. Тот, с «Раногоста», весь в бородавках зеленых — чем он лучше нас? Есть другие — синие, черные. Есть покрытые волосами, у которых зубы торчат, клыки торчат. Чем они лучше нас?

— На Сэлхе нет таких. На Сэлхе есть только вы и обычные люди. Неважно, кто работает на Станции — я или Сен-Ку — на Сэлхе нет больше других человеческих рас. Это ваша проблема, Че-Бао, я тут ни при чем.

— Тогда кто?

— Я догадываюсь кто. Может и ты догадаешься.

Я демонстративно сложил руки на груди и, отвернувшись от него, стал смотреть в окно. Сегодня у Ситэлха фаза полнолуния. Ночь большого прилива. Если улететь на запад, далеко-далеко, до самого Континента, то через несколько часов полета можно достичь входа в залив Чья-хан. Длинный, протяженностью в сотни километров, он постепенно сужается, превращаясь в узкую скалистую щель полукилометровой глубины — зародыш континентального разлома. Приливная волна входит в его устье и мчится по нему с огромной скоростью, почти не теряя энергии на своем пути с тем, чтобы отдать ее всю без остатка в последнем яростном броске в самом конце залива. Сегодня, в ночь полнолуния Ситэлха прилив будет особенно мощным, и над заливом Чья-хан взметнется на сотни метров вверх водяной столб. Так мне рассказывал Арн. Я не видел этого — не успел. И, наверное, уже не увижу.

Поселок из окна просматривался как на ладони. В некоторых окнах еще горел свет, но большинство домов было погружено в темноту. Я отыскал среди освещенных окон одно, недалеко от края поселка, и вгляделся пристальнее. Свет из окна лился ровно, без изменений. Наверное тот, кто за ним находился, читал или что-то писал. Он обычно засиживался за рабочим столом допоздна. Интересно, догадается Че-Бао или нет?

Я услышал легкий шорох сзади и не спеша обернулся. Но Че-Бао уже не было — он ушел, тихо прикрыв дверь за собой. Он не стал стрелять.

Я отошел к стене, прислонился к ней спиной. Несколько минут постоял, вслушиваясь в удары сердца. Оно билось ровно и спокойно. И сам я тоже был совершенно спокоен. Опасность миновала.

Я отодвинул стенную панель и наощупь достал из сейфа шлем и излучатель. Конечно, сегодня не помешала бы и полная защитная форма, но она находилась наверху, в Станции. Я надел шлем, опустил забрало, включил светоусилители — на всякий случай, чтобы не напороться на засаду. Для того, чтобы идти, хватало и света от Ситэлха. Потом взял в руки оружие.

На пороге я огляделся. Никого не было видно. Дул легкий ветерок с холмов, шелестели листья кустарника. Над Сэлхом стояла спокойная летняя ночь. Последняя мирная ночь на планете.

Об убийстве я узнал лишь наутро, когда меня поднял с постели срочный вызов из мэрии. На экране я увидел Фонбраума, начальника недавно организованной милиции. Я немного помедлил, следя за тем, как он нетерпеливо жмет на кнопку вызова, затем откликнулся:

— Доброе утро, Кеар. В чем дело?

— Здравствуйте, Мэг. Ночью убит Крандалос.

— Все-таки убит?

— Вы, похоже, не очень удивлены? — в голосе Фонбраума сразу появилась настороженность.

— Я окончил Академию Связи, Кеар. Я умею предвидеть очевидное. Ему следовало быть осторожнее.

— Может быть, вы скажете, кто его убил?

— Это не входит в мои планы. Я здесь лицо постороннее, я не вмешиваюсь в ваши внутренние проблемы. Вы же знаете статус Службы Связи.

— Вы должны сказать нам все, что знаете, Мэг.

— Слушайте, Фонбраум, если вы не знаете законов, действующих внутри Ассоциации Свободных Миров, то это не значит, что таких законов не существует. Пока я ношу форму Офицера Связи, я не только экстерриториален — а одно это уже напрочь отметает ваше «вы должны» — я еще и подчиняюсь уставу Службы Связи. И устав этот гласит, что я ни в коей мере не могу вмешиваться в ваши внутренние дела.